Читать книгу - "Мы погибнем вчера [= Меня нашли в воронке ] - Алексей Ивакин"

– До вечера. К десяти надо вернуться.

– Надолго, значитца… Ну, отдыхайте. Мы скоро.

"Скоро" затянулось на целый час. Таскали ящики с боеприпасами, сухпай, пол-ящика водки, медикаменты… А в одном из ящиков оказалась странная штуковина. Вроде миномета – железная труба на треноге. Но вместо мин к нему прилагались охотничьи патроны двенадцатого калибра и стеклянные шары с горючкой "КС".

– Ампуломет, – заявил один из бойцов. – Я с такой дуры стрелял под Ленинградом. Патрон снизу загоняешь, а сверху шар.

– И далеко фигачит? – Поинтересовался Вини.

– Прицельно – метров на сто, сто двадцать. Но можно и на двести пятьдесят закинуть. Только куда полетит – непонятно…

– Смешная какая штукенция… – покачал головой Вини.

– Не скажи. В обороне хорошая штука. Вот в атаку с ним несподручно. Расчет сразу вышибают. А если пуля в ящик с шарами попала… Все. Приплыли.

– Смотри-ка… Связисты провод тянут. Эй, маркони, куда тащитесь? – крикнул Еж.

– Штаб сюда перебирается. Велено КП оборудовать. А почему, Маркони-то?

– А кто еще?

– Еж, Маркони – так радистов называют. И то на флоте. А эти линейщики, кабели прокладывают…

– Буду знать. Кстати, а мы куда, интересно.

Молодой связист остановился:

– Я почем знаю… У вас командир есть его и спрашивайте.

– Кабель, не дури. Уж кто-то, а ты-то все знаешь.

Связист оглянулся зачем-то, а потом уже ответил:

– В полк пополнение пришло. И усиление танковой ротой. В наступление пойдем. А вы тут остаетесь, пока комендантский взвод не примет работу. Ну а потом ждете пополнения и вперед.

– Вот гадство… – ругнулся Еж. – Значит, мы тут на дядю работаем?

– Это армия, сынок! – похлопал его по плечу Вини. – Надо трофеи заныкать. Хватайся за ящик, потащили.

Пыхтя, матерясь, потея и падая время от времени в скользкую грязь, они вскарабкались на холм.

Оттуда уже увидели как полк, обходя высоту, змеей втягивался на лесную дорогу, направляясь в сторону Демянска.

Параллельно пехоте ползли по полю танки. Две тридцатьчетверки и три каких-то мелких танка.

Еж говорил, что это "Т-70", а Вини – "Т-60". Спор разрешили, подбросив трофейную датскую монетку. Та упала в грязь, воткнувшись ребром.

Вини заржал:

– Будем считать, что это недоделанные "КВ".

Наконец, танки, вонь от которых дошла и до высоты, свернули в лес и спор затих сам собой.

– Эх, Олега бы сюда, он бы пояснил. Надо у девок узнать, как он там.

Когда ампуломет дотащили, пошли к девчонкам, которые возились с мальчишкой, пытаясь его умыть. Пацан успешно отбивался.

– Эй, дочки-матери. Расскажите, хоть, как там Валера с танкистом.

– Валера злой с костылем скачет по всему госпиталю. Лежать категорически отказался, врачам помогает. Говорит там и останется после лечения.

– А Таругин?

– Сделали операцию, осколок вытащили. Ожил. Привет передавал.

– Жив, значит, курилка… Куда дед подевался?

– А его насчет подвигов корреспондент допрашивает.

Парикмахерша деда постригла и побрила, оставив усы. Правда, они коротковаты еще были, поэтому, как красноармеец Богатырев ни старался их подкрутить по просьбе Леденевой, залихватского вида не получалось.

Зато два "Георгия" на груди смотрелись очень колоритно.

– Эй! – крикнул им комроты. – Вы чего лоботрясничаете. Вперед, раненых грузить.

Легкораненые, кто мог передвигаться, ушли еще ночью. Часть тяжелораненых с поля унесли санитары других рот. На высоте в блиндаже осталось человек десять. Их в полуторку и потащили.

А на севере от высоты, куда ушел полк – загрохотал бой.

– Наступление… – флегматично сказал какой-то боец, затягиваясь трофейной сигаретой.

– Товарищ Леденева, сейчас машина в полк пойдет. Вы готовы? – спросил корреспондента Прощин.

– Вроде бы да. Ну, до свидания, товарищи бойцы! Ждите про вашу геройскую роту репортаж.

Рота ответила веселым:

– Ура! Приезжайте еще, товарищ младший политрук!

– А это, мальчики, уже от вас зависит. Если так же воевать будете обязательно приеду. Только танк подбейте обязательно.

– Непременно подобьем. Даже два!

– Ловлю на слове! – очаровательно улыбнулась младший политрук.

– А это вам! – протянул ей сверток сержант. И такой же протянул Тане. – Трофейный коньяк и шпроты. Чем богаты, как говориться!

Таня опять покраснела и промолчала. А Леденева чмокнула под одобряющий гул бойцов Прощина в свежевыбритую щеку. Отчего смутился уже сержант.

– До свидания, мальчики!

– Девчонки, а вы чего не едете? – спросил Риту с Маринкой Еж.

– Мы вечером своим ходом.

– Тогда милости прошу к столу! Эти оглоеды при вас хоть культурно себя вести будут, – засмеялся командир роты.

Оказывается, двое бойцов по приказу сержанта сколотили на скорую руку стол, поставив его в церкви, и расставили там еду.

Посреди стола красовался термос с борщом, вокруг располагались бутылки, открытые консервы, хлеб, нарезанный сыр в крышках от котелков, сало толстыми кусками. Сержант Заборских, назначенный Прощиным старшиной роты расстарался на славу.

– Иванко, спишь что ли?

Мальчик улыбнулся и покачал головой.

– Разговорчивый какой, весь в меня… – сказал Еж. – Ритулька, заберете его с собой. Нам не с руки с ним таскаться.

– Заберу, конечно. Ваня, хочешь с нами?

Ваня опять покачал головой.

– Ишь какой… А что тогда хочешь? – спросила Маринка

– Кушать… – неожиданно ответил тот.

– Заговорил, слава Богу, а я уж думал – контузия. Тогда пойдем кушать!

– Натерпелся малец, вот и молчал. Не бойся, Ванька! Мы свои, русские люди! Православные! – подмигнул ему дед. – Ребенка не обидим!

Когда все разместились за столом, сержант Прощин поднял кружку с водкой:

– Ну что ж, бойцы, говорить я много не умею. За победу!

– Ура! Ура! Ура! – вполголоса рявкнули двадцать три мужских глотки. Двоих бойцов Прощин снарядил на колокольню. Смотреть в обе стороны. Не нагрянет ли начальство. Или супостат вдруг вылезет.

– Тише вы, ироды… – сказал Еж, после того как выпил. – Ребенка напугаете.

– Еж, а из тебя хороший папа получится. Заботливый, – улыбнулась Маринка.

– Не… Я еще слишком молод для этого. Ты кушай, Иванко, кушай.